Все-таки удивительные чудеса творились при СССР. В 1972 году сборная страны была раскритикована в пух и прах за… второе место на чемпионате Европы. Команду расформировали всех объявили, чуть ли не «врагами народа», и хорошо, что Сталина уже не было. А то ведь расстреляли бы запросто.
Анатолий Байдачный был одним из «виновников провала» сборной на том турнире. Он вместе с командой дошел до финала европейского форума и проиграл сборной ФРГ. А ведь через два года именно немцы стали лучшей командой мира.

– Анатолий Николаевич, расскажите, чем вам запомнился сезон 1972 года.
– Для меня тот год отмечен двумя событиями. Вместе с московским «Динамо» мы дошли до финала Кубка обладателей кубков, где в скандальном матче уступили «Глазго Рейнджерс». Тот матч не был доигран. Второе событие – финал чемпионата Европы. В тот год в сборной играло много динамовцев столицы. Но вот на решающий матч с немцами в составе вышли только два представителя клуба. Я и Олег Долматов.
– Какой удачный год!
– По нынешним меркам – да. Но тогда сезон посчитали провальным. Когда мы проиграли в решающем матче, все забыли, кого мы прошли на пути к решающему матчу. Мы оказались сильнее сборных Испании, Югославии и Венгрии.
– Я где-то читал, что было письмо спорткомитета, обвиняющее вас в непонятно каких грехах. Такое ощущение, что вы в Андорре «сгорели».
– Письмо не читал, но общественное мнение формировалось в этом направлении. Наша игра была признана провальной, мы опозорили страну, уступив немцам. Тогда считалось, что советский человек должен обыгрывать всех. Кроме того, в спорте было много политики. Нам сразу же припомнили войну – мол, тогда мы немцев победили. Короче, была национальная трагедия. Правда, трагедия это была лишь для чиновников из правящей партии. Трезвые, здравые люди понимали, кому на самом деле мы уступили. Ведь через два года команда ФРГ победила на чемпионате мира. Правда, мне кажется, в 1972 году немцы играли гораздо сильней, чем на мировом форуме.
– В итоге сборная СССР пострадала?
– Да, было принято решение команду расформировать, всех уволить.
– А непосредственно перед финалом вас накачивали идеологически?
– Так всегда с нами ездили представители спорткомитета, представители КПСС. Они исполняли роль наблюдателей, политкомиссаров. Конечно же, перед каждым матчем они проводили с нами беседы. Общий смысл: вы выходите не на поле, а на передовую. Это очень сильно мешало нам. Мы не могли в полной мере раскрыть свой потенциал. Ведь каждый футболист был лишен права на ошибку.
– А можно было «не слушать» эти выступления? Отключиться?
– Очень сложно было. Дело в том, что мы-то были воспитаны как советские люди. И все эти слова до нас доходили. Нам же с детского сада втолковывали о том, что СССР – самая лучшая страна в мире. Вы вот молодой, не помните, но ведь у нас было почти военное воспитание человека. Мы же везде ходили строем, под команду. Потому и не слушать эти слова было невозможно. Мы и выходили на каждый матч как на последний бой. Помните, что нас называли «чемпионом мира по товарищеским играм»? Думаете, почему? Да потому что нам было запрещено проигрывать, даже в матчах, которые ничего не решали. Представляете, как сложно было тренерам? Они же не могли экспериментировать, пробовать новых людей, наигрывать связи, новые модели игры.

– Расскажите о финальном поединке. С каким настроением вы выходили на поле?
– Я считаю, что перед финалом мы совершили одну ошибку. Немцы за месяц до финала пригласили нас на открытие Олимпийского стадиона в Мюнхене. Там мы уступили – 1:4. И, когда встретились в финале, о том поражении мы не забыли. Психологически мы им проигрывали.
– А какой был план на игру?
– Моей задачей было перекрыть фланги, по которым немцы активно подключались к атаке. Пришлось играть против Брайтнера. Но наибольшую угрозу в немецкой команде представлял нападающий Герд Мюллер. Он забил нам три гола во встрече в Мюнхене, а затем еще два мяча в финале.
В первом матче против него персонально действовал Хурцилава. И наш защитник не справился с опекой форварда. Не знаю, почему, но в финале изменений не было. Мы зачем-то начали играть в линию. За Мюллера отвечал тот игрок, в зоне которого он находился. Получилось, что с ним играл то Капличный, то Хурцилава. Но Мюллер все равно забил два мяча. Наверное, надо было с ним сыграть персонально, плотно опекать. Но передавать его друг другу было нельзя. В итоге все закончилось плачевно.
Если сравнивать наши команды, то немцы были сильнее нас в командной игре. У нас же не было определенной модели. Как сказал тренер соперников Гельмут Шен, советская команда скомплектована из молодых классных футболистов, но с ней надо работать.
Мне кажется, что тренерскому штабу стоило бы привлечь в сборную больше игроков из московского «Динамо». Ведь там были налаженные связи, клуб «летал» по полю. И этого не хватило сборной.
– А в финале были моменты, когда у советской команды была возможность переломить ход встречи?
– Счет был 0:3. Нельзя говорить, что мы доминировали на поле. Но были моменты, которые мы не использовали. На первой же минуте я проскочил по флангу и сделал передачу Банишевскому, который не попал по воротам. Мог забить Онищенко. Но все-таки немцы были сильнее. В каждой линии у них была звезда мирового уровня.
– Тот чемпионат проводился по непривычной для сегодняшних дней системе.
– Мне кажется, что в 1972 году регламент был гораздо жестче, чем сейчас. На первом этапе мы попали в группу вместе с Испанией, Северной Ирландией и Кипром. В четвертьфинал выходила только одна сборная. И ведь на первое место претендовали три команды. Это сейчас Северная Ирландия – европейский аутсайдер. А тогда в составе команды играл великий Джордж Бест. А остальные игроки выступали за ведущие английские клубы. Про Испанию и говорить нечего. Она всегда была сильна. Да, Кипр был всех слабей, но с ним и не возникало вопросов.
Судьбу нашей команды решили игры с Испанией. Мы победили в Москве – 2:0, а затем в очень сложном поединке сыграли 0:0 в Мадриде.
– В четвертьфинале была команда Югославии.
– Очень серьезный коллектив, где выступало большое количество сильных футболистов. Они же четыре года назад стали вторыми в Европе, выше нашей команды. К счастью, игры с ними сложились удачно. 0:0 в Белграде и 3:0 в Москве.
– Затем были венгры...
– Да, финальная часть уже проходила в одном месте. Мы сыграли со сборной Венгрии, где тоже было много футболистов экстра-класса. Все решил один гол. С моей передачи гол забил Коньков. И в этой игре нам пришлось тяжело. Вратарь Евгений Рудаков взял пенальти. Так что сборная СССР прошла серьезный путь до финала. И единственное поражение все это перечеркнуло.
– Для вас, как для игрока, это не стало шоком? Я имею в виду такое отношение к команде.
– Да всем пришлось тяжело. Мне тогда было 19 лет, а меня чуть ли не врагом назвали. Упреки со всех сторон.
– А на отношение в клубе к вам лично?
– Нет, к счастью. Но вообще «Динамо» в том сезоне не повезло. Неважное психологическое состояние, связанное с поражениями в решающих матчах, привело к тому, что мы заняли 10-е место. Хотя вполне могли быть вторыми. Но очень неудачно провели игры последних туров.
– Вот вас, игроков сборной, так жестко прессинговали. Причем не пресса, как сейчас, а чиновники, власть. Но вы при этом выходили на поле и побеждали. В чем причина? Ведь у тех же испанцев не было ЦК КПСС.
– В 1972 году в СССР играли «звезды» мирового и европейского масштаба. У нас был очень сильный чемпионат. И попасть в главную команды страны было сложней, чем сейчас в сборную Европы. Был хороший костяк сборной, составленный из опытных футболистов. И мы просто были сильней испанцев. Вы знаете, победив эту команду, никто у нас в стране не устраивал праздника. Ну выиграли и выиграли. В Москве мы вообще разобрались с ними без вопросов.
– Что бы пожелали нынешней сборной?
– Они сделали большое дело – попали в финальную часть чемпионата Европы. Это хорошо. И пусть они повторят наше достижение – дойдут до финала. Это было бы большой удачей.

источники: 08euro.ru , proza.ru и gazeta.ru